Церковь Успения Божией Матери в Крюкове
Церковь Успения Божией Матери в Крюкове — именно этот простой храм, единственно уцелевший еще с дореволюционных времен в городе открывается взору если ехать с Кременчуга на Раковку.
Это и есть та церковь Успения Божией Матери так горячо любимая и почитаемая кременчужанами, многие из которых помнят ее как единственно не закрывшуюся в годы советского запрета на религию.
Расположена она в прекрасной, живописной части города, просторна, полна света и воздуха. Горожане приезжают сюда помолиться, посидеть, посозерцать величие тайн Божиих, даже в те дни, когда нет богослужения, а также помянуть своих близких и знакомых покоящихся здесь же рядом на старом кладбище. В крюковской церкви присутствует особая благодать, присущая только этому месту, находящиеся в ней чувствуют близость неба, радостно-покаянные озарения и недаром сегодня, при наличии в городе уже многих храмов, приезжают для своих молитвенных восхождений именно сюда.
Церковь Успения Божией Матери в Крюкове заложена под строительство в 1863 году и по завершении строительства в 1877 году. Архитектор Александр Несвитский, освящена епископом Полтавским и Переяславским Иоанном. Ее предназначение — быть кладбищенским храмом на новоучрежденном приблизительно в те же годы кладбищем. Приписана она была к большому Покровскому парафияльному храму Крюкова.
Кто служил в церкви до революции? Кто был первым священником и последующими? — остается одному Богу ведомым, так как архивы не сохранились от скорбных нестроений последующих лет.
После октябрьской революции 1917 года в ней совершались богослужения еще до 27 года, это свидетельство старейшей прихожанки Веры Шкуратихи, проживавшей по ул.Художественная 3, что невдалеке от храма и почившей в 1986 году, много знавшей, помнившей и рассказавшей.
В 1929м по постановлению местного Районного Совета богослужение в храме было запрещено и прекращено. Атеистический актив вагонного завода состоящий в основном из молодых рабочих приступил к демонтажу внутреннего убранства храма: иконостаса, киотов, а также ликвидации церковного имущества.
Здесь же на дворе разбивали молотами сброшенные с колокольни звоны и отправляли на завод в переплавку. После, чтоб храм лишился церковного облика и принял вид более менее обычных городских зданий были разобраны купол и колокольня, заложены большие арочные окна и пробитые меньшие, прямоугольные.
По закрытии храма здесь было учреждено, в комплексе со зданием школы, советское общеобразовательное учреждение, так называемый — РАБФАК. В помещении церкви устроили спортзал, а в подвалах, дабы больше надсмеяться над религией, производили засолку овощей для нужд заводских столовых. Всюду стояли большие и маленькие деревянные бочки. Это свидетельство бабушки священника о. Владимира Шестова, она сама лично производила соленья, работая здесь от вагонного завода.
Старожилы рассказывают, что перед тем как была закрыта церковь, произошло следующее достойное удивления знамение: с дороги перед входом на подворье храма стояли арочные кирпичные ворота, давно не сохранившиеся, на которых вверху в нише находилась большая икона Успения Божией Матери, написанная на двух досках, как бы составленная из двух половин. И так случилось, незадолго перед закрытием, одна часть иконы заметно и довольно таки сильно потемнела, а другая осталась светлой и отличалась от первой каким то странным отблеском. Люди, видя сие недоумевали: что бы это могло значить? Суть этой загадки, этого знамения раскрылась прихожанам позже. Когда были разобраны купол и колокольня, от храма осталась как бы половина: нижняя часть вот, совершенно искорежена до неузнаваемости и в ней спортзал, а верхняя часть исчезла, погрузилась во мрак истории. Свидетельство прихожанки Любови Глушко, проживавшей по улице Художественная 10.
Таким образом, церковь использовалась не по назначению, фактически была закрытой до 1942 года. В войну во время немецкой оккупации местная церковная община подняла вопрос об открытии и верующим разрешили вернуться в храм и возобновить богослужение.
Первыми вошли в опустошенное здание Макогон Сергий, старый мастер строитель, принимавший участие в постройках церквей еще до революции; Григорий Климович местный, крюковской житель, каменотес; Григорий Попенко кременчужанин, делавший киоты на иконы. Из женщин были Резниченко Евдокия, Песчаная Домникия и Иванюк Параскева из Малого Кобелячка. Позже к ним, в число активных прихожан, присоединились Андреенко Ефросиния. Лука Иванович и Елизавета Марковна супруги, и многие другие, которых мы уже не помним и имена которых в Памяти Божией и Свете Божием.
Первыми служащими священниками с 1942 года были: протоиерей Иоанн Лазурский и прот. Григорий прибывший на служение сюда чуть позже.
Храм представлял взору вошедших сюда удручающее зрелище: в восточной стене (алтарной апсиде) были сквозные дыры, их наскоро заложили кирпичем; в алтаре лежало сено, зачем то перед войной туда нанесенное, иконостаса не было и в помине. На его месте просто фанерная перегородка, в самом храме находились спортивные снаряды: канаты, брусья, кольца и пр. Подкупольное пространство было перекрыто низким потолком, так и остававшимся долгое время не разобранным аж до 89 года.
Что делать? С чего начинать? Сено и спортивное оборудование вынесли. В алтаре к восточной стене приставили стол, обтянули его платками, сверху покрыли скатертью, чем не престол. Из домов принеслись иконы, с любовью зажглись лампады, свечи и таким образом возобновилось Великое Действо — богослужение украшающее, возвышающее наш род человеческий и делающее людей причастными к чему-то Великому и Вечному. Богослужение с войны в нашем храме не прекращается, вот уже с 1942го года и по сей день. Служили поначалу только молебны и панихиды, так как не было еще антиминса для литургии. Отец Иоанн имел только один подрясник, чуть позже пошили из старых вышитых цветами скатертей ризы. У прихожан и батюшки от обновки была великая радость. Так было. Старостой храма с момента открытия был дед Хома(Хомич). В храме во время немецкой оккупации собирались партизаны, самое безопасное место, участвующие в движении сопротивлении немцам. Во время этих собраний дед Хома стоял на «стреме» — дежурстве, на всяк случай если забредет немецкий патруль. Чуть был слышен звук мотоцикла, так он же тут давал знак об опасности.
Я был знаком с его невесткой Александрой Харченко, ее так, видимо памятуя свекра, и называли «Хомичка», она в нашем храме продавала просфоры.
После войны в 50e годы в Успенской Церкви служили поочередно священники:
Протоиерей Михаил, служивший тут по рассказам еще до закрытия; далее протоиереи Сергий, Афанасий, Мартин, Венедикт до закрытия служивший в Козельщанском монастыре.
Старостой в те годы был Иван Сергеевич Шкирко, а его супруга Полина Андреевна была регентом. Она много сделала для налаживания здесь церковного хора. В те же 50e храм начал приобретать свой более менее изначальный вид. В настоятельство архимандрита Порфирия (Давиденко) началась новая эпоха в восстановлении здания. Старым мастером Сергием Макогоном, согласно проекту и чертежам архм.Порфирия на церкви был установлен большой деревянный купол крытый железом, на месте колокольни установлен маленький купол с подобающим ему крестом.
И печально известные для Церкви хрущевские 60е годы, когда проводилась кампания по закрытию уцелевших при Сталине храмов, судьба Крюковского прихода была, что говорится на волоске от закрытия. Школа находящаяся рядом с церковью и в бывшем здании церковно-приходской школы, по логике ее директора и учителей испытывала пагубное влияние религии и следовательно должна быть закрыта. Архимандриту Порфирию понадобилось немало дипломатических усилий, такта, мудрости и кротости, дабы утихомиривать пыл не в меру зарвавшихся атеистов. Он все улаживал, всех ублаготворял, дабы все были довольны. В храме было водяное отопление, он приказал его снять и отдать в школу. Храм от школы отделил высоким двухметровым забором. Этой жертвой атеисты-учителя, кажется, были удовлетворены.
Но, нет, в один из дней октября архимандриту сообщили, что вот, он отслужит последнюю литургию и сдаст ключи в райисполком. Церковь снята с регистрации и официально объявлена закрытой. Ой, Господи что делать!? Архимандрит был в отчаянии. Он обратился к знакомому генералу (фамилия Трихлеб?) что бы тот походатайствовал и не допустил беззакония закрытия. И вот на одной из сессий горисполкома старый военный выступил в защиту единственного в городе храма: он не сказал, а просто гневно прокричал собравшимся проникновенную речь: «Мы за вас воевали, кровь проливали, а вы что делаете? Лишаете наших матерей последней надежды, последнего утешения перед уходом в вечность!!!» Сильное слово военного человека подействовало сильнее бомбы. Перевес голосов в пользу храма был при голосовании значительным. Таким образом, храм уцелел.
Церковь Успения Божией Матери в Крюкове без отопления стала сырой, холодной, а в зимнюю пору просто студеной. Логику коммунистов всегда было трудно понять, то они выступали за благо всего народа, всех людей без исключения, то оставляли пожилых женщин, своих же собственных бабушек и матерей, из них в основном состоял приход, мерзнуть в холодные зимние месяцы. Так было. Но церковь устояла.
На начало 70х приходится расцвет богослужебных традиций и хорового пения в крюковском храме. По кончине архимандрита Порфирия в 1968 году на посту настоятеля его сменил протоиерей Василий (Василенко), сослужащим ему вторым священником был отец Яков (Семибаламут). Старостой в те годы был Илия Иванович.
Батюшки Василий и Яков отличались очень красивыми голосами. У обоих были тенора. Пожилые прихожане вспоминают: «Как выйдут было батюшки на средину церкви как запоют величание праздника или святому, ну словно ангелы небесные. Поют вдвоем, церковь полна пения многих голосов». Свидетельство прихожанки Галины Ефимовны.
Начал славиться тогда хорошим пением и церковный хор, качество голосов было высокое. При регенте Григории Трофимовиче Шабельнике, играл на скрипке, даже спевки проводил при помощи этого инструмента, ведущими певчими были: супруги Иван Иванович и Маргарита Никифоровна Довбни, Валентина Ивановна Болдакова прекрасное мощное сопрано. Василий Антонович и Мелания Зоты, Герко Мария Петровна регент левого хора из Каменных Поток. Так как храм в том селе в 60е был закрыт, то все певчие приезжали в Крюков и составляли основу левого клироса, чем привносили в городское богослужение своим сельским пением неповторимый прекрасный колорит и разнообразие. Пели по сельски очень задушевно и трогательно.
Достоин упоминания здесь и достопамятный прихожанин нашего храма Сергей Иванович Войнаховский, псаломщик читавший в храме в праздничные дни перед Часами акафисты и жития святых. Был он коренной кременчужанин. За участие отца в Белом движении, а отец его потомственный дворянин, офицер царской армии, был репрессирован за принадлежность к классово чуждому сословию. Сергей Иванович собирался стать священником, уже была назначена хиротония но в 1938 году арестовывается и получает десять лет лагерей. Обладая природной интеллигентностью, добротой и высокой рассудительностью и не имея никаких иерархических прав, рукоположению его в священники так и не суждено было больше состояться никогда, он был, своего рода, приходским старцем мирянином. К его советам прислушивались многие в том числе и батюшки. В день своей смерти, это было в праздник Рождества Богородицы, он читал акафист, Часы, Апостол, затем причастившись после литургии присел отдохнуть и умер прямо в храме. В момент его кончины женщины подходившие к церкви со стороны кладбища слышали над храмом пение. Таково было ознаменование кончины праведника.
В 70е годы старостой Церковь Успения Божией Матери в Крюкове поставляется Кононенко Николай Афанасьевич, ныне заштатный священник, приходящий и сослужащий сейчас в нашем храме. Он очень много сделал для современного внутреннего убранства церкви, то, что мы сейчас видим. Он соорудил нынешний иконостас и киоты, приобрел для храма большие панникадила, деревянные сходы к церкви заменил бетонными. По кончине регента Григория Трофимовича Шабельника, его сменяет на этом посту Маргарита Никифоровна достойно продолжавшая лучшие традиции хорового церковного пения.
Добрую память о себе оставил также Евгений Иванович Винничук трудившийся старостой с 1980 по 86 годы. При нем храм начал расписываться. Расписывали церковь художники Вереин Сергей и Юлий Рыбаков из Петербурга.
С уходом Советской власти с политической арены для Церкви начали раскрываться более широкие возможности. С 1988 года, тысячелетия Крещения Руси, храм начал менять к лучшему и свой внешний вид. Замену прежнего уже к тому времени обветшавшего главного купола, на новый, каменный начали производить при настоятеле прот. Петре Кучеруке и старосте Балась Николае Андрониковиче. Он украшает нашу церковь и поныне. При них также были приобретены колокола в Москве.
Приобрел же свой сегодняшний облик храм в 1996 году, когда была восстановлена колокольня. На средства и старания вагоностроительного и сталелитейного заводов, в бытность настоятелем священника Владимира Шестова.
Промыслом Божиим, господь так устроил, что вагонный завод разрушал купола и колокольню, то через шестьдесят с лишним лет завод и восстановил, докупив при этом еще и некоторые колокола. Словом отдал долг с честью.
Следует также упомянуть здесь также о маленькой хрупкой женщине Татьяне Терентиевне — просфорнице, больше сорока лет выпекавей прекрасные душистые просфоры-хлебцы для богослужений. Никто из священников не прослужил сколько в этой церкви, сколько протрудилась она. Не будучи монахиней по постригу, она по монашески жила. Просфоры выпекала по старинному, при вожженной лампаде, в печи и только дровами, неустанно читая Псалтирь. У нее были печати просфорные из закрытого Козельщанского монастыря и она ими знаменовала просфоры. Многие из прихожан приходили к ней за советом, утешением, ободрением и она охотно делилась своим духовным опытом. Царствие небесное!
Рядом с церковью находится некрополь, где покоятся многие кременчужане, а также прихожане доблественно подвизавшиеся за веру Христову в годы гонений на Церковь. Здесь покоятся Наталия Босая, прозванная так за подвиг хождения круглогодично без обуви и бесстрашно обличавшая агрессивное безбожие; Евфимия Пантелеймоновна отбывавшая свой срок в лагерях Акмолинска и спасавшая вместе с архимандритом Порфирием Храм от закрытия; их сподвижницы Варвара Ивановна и Марфа Николаевна и многие, многие другие их же имена и души в области и свете Божием, а дух их присутствует в стенах храма помнящего их голоса и их молитвы.
Храм полный света и воздуха. Храм — единственное в городе из церковных сооружений уцелевшее до наших дней с дореволюционных времен. Таким его знают в нашем городе Кременчуге – прекрасное место духовного восхождения.
Храм Божий на горе мелькнул, И детски чистым чувством веры,
Внезапно на душу пахнул, Нет отрицанья, не сомненья,
И шепчет голос неземной: Лови минуты умиленья,
Войди с открытой головой… А. Некрасов.
Автор: Архимандрит Аввакум (с)
Публицистика