Куруковская битва — подвиг казаков в Крюкове на Днепре
Независимое положение казачества, усиление его неконтролируемого роста, угроза имущественным интересам украинских магнатов, усиление его власти в регионах. Уже первая казацкая война 1591-1593 гг., известная как восстание К. Косинского, отразилась и на Кременчучине. Казаки не могли простить Черкасскому и Каневскому старосте Александру Вишневецкому его участие в разгроме казацких сил под случком Пяткою, когда погибло от 2 до 3 тысяч запорожцев. Лето 1593 года прошло в открытом противостоянии Запорожья с Вишневецким, которое завершилось рядом с уступками казакам со стороны последней. Имеются сведения, что казацкий обоз и лагерь во время тех отдаленных событий находятся на Старице, близ современной Градижска.
Вторым славным эпизодом кременчугской истории эпохи казачества стала война 1625 г., основные события которой разворачивались на правобережной Кременчучине. Немного предыстории. Хотынская война 1621 г., в которой казаки под предводительством гетмана Сагайдачного фактически спасли Посполитую речь от турецко-татарского погрома, породила среди казаков надежду, что пролитая ими кровь будет вознаграждена обеспечением их привилегированного последствия в Украине. Основание для таких надежд существовало. Вот, например, отрывок из похвальной королевской грамоты П. Сагайдачному со всем Войским Запорожским от 12 января 1622 года: «Мы выражаем вашу преданность и усердие к нам и ко всей Короне Польской, которые вы проявляете военными подвигами вашими под Хотыном, выражаем вам и всему войску запорожскому милость и благодарность, которую во всех потребностях войск охотно обещаем обеспечить. И насколько обращено к вам свое время милости и благосклонности славный предводитель государя император Стефан Баторий, король польский, приумножение прав и вольностей ваших. Мы не отречемся дарить вам в десять раз больше чего пожелаете от нашей милости» (Цит. по: Комарницкий С. Хотинская эпопея (из истории Хотынской войны 1621 г.). — Черновцы, 2000. — С.71 -72).
Правительство ревностно отнеслось к соперничеству со стороны «худородного» рыцарства. Украина была – как колония, источником доходов и доходов собственно обедневших шляхтичей (средством продвижения которых был этнически польский контингент). В результате силы украинцев «через саблю» предоставили права разрешения раз за разом игнорировались. Кроме того, стоит напомнить, что геополитически Польша является страной Балтийского бассейна, а Украина – Черноморского.
Итак, для украинцев естественно было перейти к активной наступательной программе, направленной на юг, против могущественной Османской империи. Украина приветствует рост мощи казахских войск, расширение его международных контактов в поисках союзников (Донское казачество, Крымский каганат, Молдова, Россия и т.д.). Поляки предпочитали жить с турками в мире и нуждались в казаках только в качестве пограничной стражи – не населением, вспомогательным и «дешевым» войском. Следовательно, конфликт между казаками и шляхтой был лишь делом времени. Внешне инициатором было вступить в правительство, ведь его бездеятельность лишь обеспечила закрепление казаков в новом статусе «господа» Украины. Гром грянул в 1625 году. Казаки тогда увлеклись морскими походами против турок. Их успех способствовал позиции крымской ханы Шагин-Гирея, которая стремилась к независимости от Османской империи и искала соединение с казаками и мнением Посполитой. Запорожцы тогда даже надеялись окончательно покончить с турецкой угрозой, поддержавшим самозванца-претендента на турецком престоле – Ахию (Яхью), что для многих из них было промышленное завоевание и управление правительственными войсками беспрепятственно пройти через всю Украину и начать боевые действия на чисто казацких землях Среднего Поднепровья.
Это участники казачества возможностей мобилизации всех своих сил «на волосы». Городские казаки во главе с Олефиром Голубом планировали научиться с запорожцами под Переяславом, удерживая переправы через Днепр, сделать Левобережную Украину основной базой для дальнейшего продвижения. Однако, встретившись 10 октября 1625 года с «коронным войском», они были отступать с боями от Канева в направлении Черкассы – Крылов. После сохранения режима с поляками под Крыловым городские казаки перешли Днепр и стали в Пивах, таким образом реализовав, правда в более низком варианте, свой план по сбору казачества на Левобережье.
Попытку Конецпольского сбора в Киеве плавсредства для продолжения погони пресёк прибывший сюда отряд из 400 казаков. Впрочем, действия городских казаков произошли несогласованными с запорожцами, Марко Жмайло или Пирский (Жмайло, возможно, стал общим гетманом только в объединениях запорожцев с городскими) шел по стороне правой Днепра. Чтобы сказать, казакам Голуба пришлось снова переправиться через реку и как можно скорее заложить лагерь в устье Цыбульника в семи милях от лагеря королевских войск. Вскоре небольшое количество запорожцев (часть которых до сих пор находится в морских походах) разочаровала городовые. По сообщению старца Спиридона любимым воеводам, с гетманом были «тысячи двух» запорожцев. Чтобы пополнить свои ряды казацкая армия вынуждена была отправить трехтысячный отряд в тыл коронной армии — «в Канев, в Черкассы, в Мошны, во Ржищев».
Численность войск, которые смогли выставить запорожцы, традиционно показывает 20 — 30 тысяч человек, хотя потенциал казачества исчислялся тогда 80 тысячами. Численность правительственных войск, согласно историческим подсчетам, насчитывала 30 000 солдат, которые к тому же были значительно лучше снаряжены. Среди речипосполитских военачальников-комиссаров звучит воевода киевский Томаш Замойский, воевода русский Ян Данилович, кастелян (укр.) киевский Гавриил Гойский с братом и сыном, кастелян белзкий Матвей Леснёвский , кастелян галицкий Мартин Казановский, подкоморий (укр.) Подольский Станислав Потоцкий, подкоморий киевский Стефан Немирич, старосты: красноставский Якуб Собеский (он же виночерпий коронный), теребовлянский Александр Балабан, брацлавский Адам Калиновский, а также представители родов Вишневецких, Заславских, Корецких, Ельцев, Стрибилов и др. Тем не менее, кампании патриотов стали прежде всего солдатскими отрядами немецких пехотинцев, на долю которых выпало сломать сопротивление пеших казаков в их укрепленных лагерях (одна из которых изюминок казахского военного искусства). Несмотря на значительные потери, немцы наконец доказали преимущество профессионалов над ополченцами. Стратегическая инициатива с самого начала кампании активиста «коронному войску» и его руководство даже сомневались, примут ли бой казаки в таких консервативных условиях. Впрочем, запорожцы доказали, что рыцарским обществом они создаются не зря. Они решили ослабить свои права, оплаченные кровью, братья. Даже внесение споров между старшинами не приводит к расколу в их рядах. Выбрав себе гетмана Марка Жмайла, по некоторым сведениям мелкого украинского шляхтича, казака из Галичины, чей род, видно, корни начали и на Приднепровье, ведь в казацком реестре Корсунского полка 1649 года (Сотня Вергуненкова) упоминается Иван Жмайло (сын гетмана?), казацкое войско первой правительственной армии 25 октября 1625 года близ городака Крылов (на Цыбульнике в урочище Табурище на остатках старого города). каждая из сторон проводила конкурента с собственными требованиями.
Казаки, несмотря на преимущество правительственных войск, держались достойно и не хотели вступить ни в один из пунктов своей программы. Они в частности предусматривают закрепление их прав на широкое самоуправление и особый статус в украинском обществе, а также настаивают на правах казаков против православной церкви от католических посягательств. Поляки хотели вернуть казачество в состояние перед Хотинской войной, игнорируя все его финансовые заслуги. Настаивали, чтобы число казаков было уменьшено до 4 тысяч; их гетман назначался разрешения; были продолжены все самостоятельные внешние акции, в частности морские походы; чтобы беглецы в Запорожье выдавались правительству; и для этого было покончено с принятием запорожцами чужих послов.
Не добившись успеха в переговорах, правительственные войска взялись за оружие и 29 октября напали на трехстороннюю сторону казацкого лагеря. Правительная кавалерия смогла загнать в лагерь казацкую пехоту, после чего на его штурм пошла немецкая пехота. Ее отбили, а затем «коронные войска», учитывая превосходство в артиллерии, прибегли к планерному обстрелу позиций казаков. Последние ответы вылазками против польских батарей, которые, правда, были вовремя направлены против врага и отражены, ведь «коронное войско» и в маневренной коннице имело явное преимущество над пешими казаками.
Следующий день прошел в локальных поединках и размышлениях о нынешних действиях. Конецпольский посоветовал готовиться к приступу. Признав свою независимость, казацкие военачальники ночью решили отвести войско за 2 мили и укрепиться в урочище Медвежьи Лозы (район современного Крюкова, перед мостом через Днепр) на месте старого городища у «реки Курук» («озеро Куруково» согласно алгоритму источника. Сейчас это место – часть современных Белецковских плавней). Поляки вовремя заметили отход казаков и учинили погоню. Тем не менее, казаки ждали ее и выставили три мощных заслона в 1,5-3 тысячи человек, которые могли с поля держаться, пока силы построили укрепленный лагерь (последний из этих отрядов засел в «таборе» из полукруги телег на левом берегу Курука, против главного главного казахстанского лагеря).
Чтобы «сбить» казаков с этих позиций, «коронным» необходимо ждать очереди немецкой пехоты. Кроме того, выбитие из укреплений казаков, если они не массово рассеялись, становились легкими добычей вражеской конницы (длинные копья, которые тогда использовались для удержания кавалерии в поле, во множественном вооружении казаков были скорее исключением, чем правилом). Жертву отчаянного казацкого арьергарда на пути к Курукову можно считать предвестником подвига полка Богуна и легендарных 300 героев Берестечка, которые также своими телами закрыли отступающих коллективев (в 1651 году еще, судя по всему, было немало живых очевидцев Куруковской кампании). 31 октября, окрыленные первыми успехами поляки без подготовки, с ходу отправились на штурм Куруковского лагеря. Кроме того, понял, что казаки умело перешли в положение для защиты. Заболоченная лесная местность нейтральизовала действия польской конницы. Часть запорожцев, которую недаром звали «комишникамы» (укр.), засела в приозерных зарослях и всячески донимала поляков, вноси беспорядок в их конструкции. Лагерь встречал благородное воинство сокрушительными залпами огня из друзей и пушек. Первая попытка резкого наступления осуществная Т. Замойскому для него едва ли не закончилась смерть (пуля попала в грудь и только броня спасла ему жизнь). Отражено было и наступление немецких пехотинцев под руководством мальтийского кавалера Юдицкого (сам он был ранен). Организованный штурм уже под руководством С. Конецпольского также дал немного.
Сам гетман впоследствии написал королю: «Казаки «хорошую оборону сотворили»». Потери «коронного войска», с каждым часом борьбы становились ощутимыми, угрожали фактическим разрушением обороноспособности Речи Посполитой, охладили пыл «коронных» комиссаров. Конецпольский воспользовался тем, что из лагеря казаков послышался какой-то шум, тянул его как готовность врага положить оружие и приказать отвести войска. Однако казаки и не думали отправить послов с выявлением повиновения, и польскому главнокомандующему пришлось самому выслать парламентеров. Впрочем, казацкое положение остается безотрадным. Бои на Цыбульнике, выступающем за «коронное войско» в поле, часть казацкого обоза с припасами канула при отступлении надежды, направления на скорую помощь осажденным в палате над Куруковым не было. Переговоры все-таки начались 3 ноября, причем обе стороны вели себя довольно любезно. Вообще, Куруковская кампания среди «казацких войн» больше напоминала «рыцарскую войну» (сказывалась общая память Хотина).
4 ноября казаки избрали гетманом Михаилом Дорошенко, который 5 ноября направил Конецпольскому декларацию с готовностью подписать соглашение. 6 ноября послы-комиссары Речи Посполитой Я. Собесский и А.Балабан, были встречи в поле перед палатой и сопровождены в шатере Дорошенко, в общем казацком круге. Был зачитан текст обращения. Текст приводит биографию Т. Замойского Станислав Журковский. На следующий день казацкий гетман со старой посетители С. Конецпольского, который оставил их на трапезу. После этого оба войска начали отступление для подготовки к зиме. Мировое соглашение не предусматривало традиционную выдачу казацких вожаков и было согласовано не по 4-х, а по шеститысячному казацкому реестру. Новоназначенным казацким старшинам правительством, чтобы обеспечить лояльность, даже было решено установить отдельное повышенное вознаграждение. Компромиссное Куруковское соглашение было приемлемо для Польского, однако компенсировалось его неспособностью правительства эффективно следить за его соблюдением.
Казаки сохранили свои основные силы, не выдали главырей и не сделали выводы из своих промахов. Куруковская битва продемонстрировала способность казаков даже при слабых для них условиях, или почти на равных, стойкой профессиональной армии Речи Посполитой. Она несла надежды казаков на вознаграждение за несомненные военные обязательства со стороны правительства, стимулируя радикализацию казахского движения, которое встало на путь создания независимой государственной структуры. Именно под Куруковым казаки умирали не только за свою рыцарскую славу и за родную землю, они клали «тело и душу» за то, чтобы украинцы «запанували у своей стороны».
В 1990 году на месте классической Куруковской борьбы, по инициативе национально-демократических сил Кременчуги, был установлен скромный памятный знак, а 27 октября 2006 года был открыт окончательный памятник, по проекту художника Викторы Кривича.
Автор: Борис Бабилуа